После долгих лет молчания и отсутствия Густав Борг, некогда прославленный режиссер, чье имя когда-то гремело в театральных кругах, возвращается в жизнь своих дочерей, Норы и Агнес. Его визит продиктован не раскаянием и не желанием залечить старые раны, а сугубо профессиональным интересом – он приносит с собой новый, только что написанный сценарий. Этот текст становится центром притяжения для всех последующих событий, своеобразным ключом, который должен открыть давно запертые двери семейных тайн и обид. Густав предлагает Норе, которая пошла по его стопам и стала театральной актрисой, главную роль в своей новой постановке. Однако Нора, чья душа до сих пор хранит шрамы от отцовского равнодушия и давнего ухода, решительно отвергает это предложение, воспринимая его не как творческий шанс, а как очередную манипуляцию со стороны человека, который когда-то предпочел карьеру семье. Ее отказ вынуждает режиссера искать замену, и вскоре на горизонте появляется яркая голливудская звезда, чье присутствие вносит в и без того напряженную атмосферу дополнительный элемент чуждости и гламурного блеска, контрастирующего с тихой, настоянной на воспоминаниях жизнью старого дома. Сам дом, где разворачивается эта драма, становится не просто фоном, а полноправным участником событий, хранителем семейной истории, пропитанным чувствами и призраками нескольких поколений. Его стены, комнаты и даже воздух в них дышат прошлым, храня отголоски старых разговоров, смеха и слез. Густав видит в этом пространстве идеальную съемочную площадку для своего фильма, место, где искусство может самым непосредственным образом переплестись с реальной, невыдуманной жизнью. Постепенно процесс подготовки к съемкам, обсуждение сценария, необходимость взаимодействовать друг с другом в рамках нового, творческого контекста начинают менять привычные паттерны общения. Старый дом, превращаясь в съемочный павильон, одновременно становится и полем для непростого диалога, пространством, где у каждого из героев наконец появляется шанс быть услышанным. Под видом работы над ролями и сценами дочери и отец вынуждены заново открывать друг друга, сталкиваться с болезненными истинами и невысказанными претензиями. Этот фильм внутри фильма, жизнь, имитирующая искусство, а искусство, в свою очередь, отражающее жизнь, становится уникальной возможностью для примирения, медленного и осторожного, как восстановление древней фрески. Шанс принять и услышать друг друга, который они все так долго упускали, теперь маячит перед ними, замаскированный под творческий процесс, где каждая реплика может оказаться исповедью, а каждый дубль – шагом к прощению.